Собор Богоявления был основан в 1693 году. В XVIII веке его собирались расширить, но не успели - во время пожара 3-го августа 1716 года он полностью сгорел. Новый собор хотели выполнить из кирпича, но царский указ 1714 года временно запрещал возведение каменных построек: строительство новой столицы на берегу Невы требовало слишком много затрат, материалов и мастеровых. В 1718 году указ был частично отменен, и в том же году, расчистив пепелище, в Иркутске заложили Богоявленский собор, которому суждено было стать третьим по счету каменным городским зданием.

Вскоре новая стихия обрушилась на Иркутск. Взбух и разлился Иркут, затопил луг против города, вырвал часть берега, унес много скота, разметал запасы дров. Наводнение приостановило начавшиеся работы.

К кладке стен приступили лишь в мае 1719 года. Пять лет строили собор Богоявления. Он превосходил Спасскую церковь по объемам - был задуман с колокольней и приделом, подчеркнуто большая роль отводилась декоративному убранству.

Строительство было завершено в 1723 году. Как отмечают специалисты, "по своему внешнему виду, по характеру конструктивных приемов, масштабных и ритмических взаимоотношений Богоявленский собор наиболее близок к Троицкому собору Верхотурья (1703 год)... Пятиглавое завершение восьмерика этого собора, обрамление оконных проемов позволяют увидеть в нем прямого предшественника иркутского памятника". Иметь прообраз, "строить по образцу" в представлении того времени не означало механически копировать. Выбранный заказчиком образец определял лишь общий характер объемов, завершений и силуэта. Он не сковывал свободного творчества зодчего, и вновь возводимая постройка сооружалась с учетом иного местоположения - особенностей рельефа, ландшафта и характера исторически сложившейся застройки будущего окружения здания.

Между возведением Спасской цекркви и Богоявленского собора лежит небольшой промежуток времени, но в архитектуре памятников различия явственно ощутимы. Спасская церковь была задумана по типу ранних посадских храмов с простым объемом четверика, без колокольни, с нарядным, но сдержанным декоративным убранством. Барочный стиль еще не затронул ни ее форм, ни характера декора. Богоявленский собор, заложенный восемь лет спустя, также воспримет черты посадского храма, но уже окончательно сформировавшегося - с трехчастной структурой объемов, с колокольней, расположенной на одной оси с четвериком и трапезной. Под влиянием барокко формы, характерные для культового зодчества второй половины XVII века, приобретают в Богоявленском соборе несколько иное решение. На традиционное кубическое основание четверика дополнительно поставлен восьмерик, увенчанный пятиглавием. В подобном построении прослеживается прототип ярусной композиции, свойственной зданиям эпохи барокко. Оригинальное завершение основного объема как нельзя лучше соответствовало высокой столпообразной шатровой колокольне и заметно обогащало объемно-пространственный образ собора.

О былом пятиглавом венчании здания мы можем судить только по старинным рисункам, так как позднее четыре угловые главки были разобраны. Равновесие объемов несколько нарушилось, и в силуэте памятника ведущую роль получил шатер колокольни, величавое навершие с пояском килевидных кокошников у основания, с рядами слухов, с золоченой главкой и венчающим ее крестом сообщило всему сооружению сдержанную, но поистине богатырскую мощь. Динамичности устремленных вверх граней шатра, подчеркнутых гуртами, был противопоставлен двухярусный четверик основания с гульбищем на арках, лестничными спусками и крыльцами.

Шатровое завершение было традиционным в древнерусском зодчестве, и его широко использовали в строительстве церквей, звонниц, проезжих ворот острогов и сторожевых башен. Шатер являл на Руси символ возвышенных и чистых устремлений, и в ритме спокойных, уверенных в себе шатровых линий ясно проявлялась несгибаемая сила народа-воина, готового стойко защищать свои земли от вражеского нашествия. Подмастерья каменных дел, преемля вековой опыт деревянного зодчества, переносят излюбленное шатровое навершие на постройки из кирпича. В казенной архитектуре шатер получил наибольшее применение в звонницах, и первые церкви трех сибирских городов - Тюмени, Енисейска, Иркутска - отмечены величественными шатровыми верхами. И хотя чарующая красота шатра очевидна, для каменных сооружений XVIII века он был уже пройденным этапом.

Новые веяния сильнее всего сказались в декоре памятника. Убранство Богоявленского собора удивительно пышно, причудливо и своеобычно. Не потому ли столь выразителен наряд памятника, что он слил воедино древнерусские узоры, барочные мотивы и элементы орнаментации, заимствованные из национальной сокровищницы коренных сибирских народов? Орнамент, рожденный фантазией мастера на фасадах собора, перейдет впоследствии на многие культовые постройки Иркутска и сообщит черты неповторимости архитектурным памятникам XVIII века: Троицкой, Тихвинской, Знаменской и другим церквам. Опыт их создания выльется в фантастически декоративной Крестовоздвиженской церкви - уникального памятника русского зодчества XVIII столетия, не знающего себе равных на сибирской земле.

Отделка фасадов Богоявленского собора включает нарядные наличники окон и порталов, карнизы сложного профиля, пояски арок, кронштейны, кокошники и другие детали архитектурного убранства. Полуколонки, примененные в декоре Спасской церкви, получили здесь ордерное завершение с капитлями и базами. Они широко использованы не только в обрамлении наличников: пучки колонн оформляют углы здания, соединения объемов и их развитые капители вписываются в венчающий стены здания многократно расчлененный карниз. Мелкая, щедро рассыпанная по всем деталям порезка усиливает переливы светотени на фасаде старинного сооружения.

В отличие от Спасской церкви, где декор усложняется по мере удаления от земли, на верхних плоскостях Богоявленского собора он слегка приглушен, а в нижней части здания закрывает стены сплошным орнаментальным поясом. Барабан световой главы прорезан широкими окнами, окаймленными наличниками в виде колонн и оплетен вверху дугообразным валом, а внизу - рядом кокошников. Стены восьмерика завершает карниз из трехрядного поребрика, пояска кроншетйнов и килевидных кокошников. Большие полукруглые окна, расположенные на каждой второй грани восьмерика, лишены наличников, зато в небольшие углубления над ними вмурованы замковые камни, рисунок которых восходит к широко распространенному мотиву бурятского и монгольского орнамента. Две грани восьмерика (с севера и юга) имеют глубокие ниши для живописи. Карниз четверика представляет собой длинную череду часто поставленных кронштейнов сложного профиля, вдоль углов стен опускаются пучки колонн, а окна украшены наличниками с разорванным фронтоном. Наличники нижнег яруса всех объемов получили самое сложное завершение: полный ордер с колонками и сандриками, украшенный броским керамическим фризом.

Зрелые формы и линии барокко пронизывают убранство памятника. Но мастерам еще дороги особенности древнерусского декора. Смело отступив от канонического решения ордера, они убрали один из порталов сложной фигурной кладкой в старинном вкусе. Декоративная ткань, сотканная из множества точеных, граненых бусинок,бутылочек, дынек, наподобие жгутов обвивает проем, рождая неистощимую игру светотени. Зодчий, глубоко почитающий строительные традиции допетровского времени, уверенно и мастерски набрасывает рисунок портала шатровой колокольни. Именно колокольни, формы которой восходят к истокам национальной архитектуры. Органично присущи древнерусскому зодчеству и многоцветные поливные изразцы, ярко подчеркнувшие самобытный убор Богоявленского собора.

Первые изразцы появились на Руси в конце XIV - начале XV века. Их применяли для украшеня наружных стен, а также для облицовки парадных печей. Вначале изразцы были без цветной поливы, с простым рисунокм. В 30-х годах XVII века московские гончары познали секрет цветной глазури, и нарядные керамические пояса расцветили стены храмов Москвы, Ярославля, Углича, Ростова и других русских городов. Изготовление многоцветных изразцов достигает исключительного совершенства во второй половине XVII века. Из Москвы и Ярославля ценинное дело переходит на север - в Вологду, Великий Устюг, Тотьму, Соликамск, Сольвычегодск - города, расположенные на великом сибирском тракте. Среди первых насельников Иркутска было немало уроженцев этих древних городов.

Изразечник, выполнявший заказ для Богоявленского собора, по-видимому, был выходцем из Соликамска; ибо форма румпы иркутских изразцов с высокими краями встречается только в изделиях соликамского производства. Поливные украшения собора, надо полагать, выполняли в самом Иркутске. Свидетельствует об этом один весьма примечательный изразец. На зеленом фоне, широко раскинув лапы и крепко зажав в зубах добычу, застыл необычного вида зверь. Иркутяне легко признают в нем бабра с соболем: изображение старинного городского герба.

Изразец представляет собой глиняную тщательно прокаленную плиту (или своеобразную коробку) сравнително небольшого размера с боковыми выступами - румпой для закрепления в толще стены. На лицевую поверхность заготовки наносится рельефный рисунок, он покрывается поливой и обжигается. Изготовление изразца требовало немалого опыта, сноровки, терпения и художественного вкуса. Мастер должен был знать свойства глины, уметь пользоваться гончарным кругом, достигать в печах высоких температур для обжига и, главное, - разуметь секреты составления эмали и глазури. Безраздельно принадлежал мастеру и выбор сюжетов будущих изразцов, и их воплощение от рисунка до цветовой гаммы. Трудоемкая икропотливая работа изразечника высоко ценилась соверменниками: недаром из изделия называли ценинными, то есть ценными, дорогими. Действительно стоимость трех изразцов в XVIII веке приравнивалась к рыночной стоимости коровы.

Для украшения Богоявленского собора изготовили свыше трехсот изразцов. Часть их них составили изразцы-розетки с незатейливыми, но достаточно выразительными рельефами. На одних видны крупные лепестки, на других - концентрические круги. Белые и желтые лепестки, коричневые и желтоватые круги выделяются на бирюзовом фоне поливных плиток. Особое внимание приковывают изразцы, сюжеты которых навеяны языческими преданиями и образами.

Покрытые прозрачной поливой четырех тонов рельефные рисунки выполнены на большемерных изразцах. Богатый игрой тонов бирюзовый фон прекрасно выявляет решенные в белых, ярко-желтых и коричневатых цветах изображения и объединяет между собой отдельные керамические вставки и пояса. Стремясь к предельной насыщенности рисунка, мастер украшает фон стилизованными побегами, стеблями, листьями и цветами. Мотивы растительного орнамента бесконечно варьируются и уступают место все новым и новым комбинациям.

Изразцы-розетки с рисунком "круги" и "цветы" вставленные в ширинки кронштейнов, ритмически чередуясь украшают фриз четверика. Большемерные изразцы с кентаврами, львами, единорогами, сиринами, вазонами составляют декоративные пояса сандриков окон и порталов. Двусторонние изразцы с теми же рисунками венчают капители угловых колонн, а трехсторонние заменяют замковые камни над порталами. Желто-зеленые переливы изразчатых поясов в сочетании с богатым декором на фоне белых стен усиливают праздничность и нарядность Богоявленсого собора, придают зданию обаяние. В Сибири известно лишь два памятника - в Иркутске и Енисейске, - украшенных многоцветными изразцами.